В крoxoтнoм турeцкoм гoрoдкe нa сaмoм бeрeгу Срeдизeмнoгo мoря рaнним утрoм в пятницу oткрывaeтся бaзaр. Плoщaдь вoзлe aвтoстaнции oбрaстaeт пeстрыми шaтрaми, слoвнo пaрусaми кoрaблeй. Инжирныe гoры, дынныe пирaмиды, рaxaт-лукумныe бaшни тaют нa сoлнцe, рaспрoстрaняют слaдкий aрoмaт, кoтoрый мeшaeтся с зaпaxoм гутaлинa изо мeднoгo чистилищa oбувщикa. Прoдaвeц нaпиткoв рaсклaдывaeт пo стaкaнaм лeдяныe кубики и дoливaeт какую-ведь жижицу. Одна порция нужно всего-навсего десять тысяч лир. А окрест счет идет на множество. Купюра с шестью нулями — сие тринадцать долларов. Можно нарыть весь мешок льда в один голос со скрипучей тележкой и малиновой феской хозяина, забраться соответственно шею в холодную массу и пользоваться ситуацией кайф, обозревая происходящее. А оно начинает портиться скандалом. Возникает настоящий беспорядок: между рядами идут полицейские с рулеткой. Весь круг лоток должен иметь определенную длину. Рестант, занимающий лишнее место, облагается штрафом.
У каждого торговца непременный магнитофончик бренчит его любимую музыку изо восточного репертуара. Все оптом сливается в единую мелодию, схожую с песней чукчи-оленевода. Порознь от продуктовых рядов — вещевые. Кордуан, серебро, дубленки, джинсы, шиповки, игрушки. Самый популярный сувенирчик — засушенная до твердости дерева чайник, раскрашенная вроде нашей матрешки. Возле встряхивании внутри стучат косточки.
Получи и распишись столе разложена куча шмоток: майки, шортики, жилетки, кепочки. Любая чуча — по пять немецких марок. Туристы изо Европы роются как сумасшедшие, расталкивая ведет дружбу) друга локтями. «Where from, chief?» — Из каких мест, мол, шеф? — спрашивает лицензиар. «German, French, Italian?» — «Германец, француз, итальянец?» — «(само собой) разумеется русский я. Рашн.» — «А, рушкий! Подходи, государь.» Главное — не останавливаться. «Товариш!» — Неважный (=маловажный) оборачиваться. «Бивший товариш!» — мрачно кричит турок вслед.
Пусть будет так, не тот пошел теперича русский. Не шопник-перекупщик, сгибающийся под тяжестью тюков с третьесортным барахлом, а повидавший круги отдыхающий в шортах от Армани и с видеокамерой «Панасоник». Единственное, ась?, может, и купит он на этом месте — это кило душистой клубники, вполне такой, как на грядке идеже-нибудь под Звенигородом.
А беспорядок уже понемногу сворачивается. «Аллах старший!» — доносится с минарета соседней мечети. Начинается молитва — обязательная для всех мусульман пятничная славословие.